В этом разделе мы проанализируем результаты проверок, проведенных в ОИК. Здесь тоже нужно сразу отметить дефицит информации. В решениях ОИК о регистрации кандидатов вообще нет никакой информации о результатах проверок их подписей. В решениях ОИК об отказе в регистрации есть общее число забракованных подписей, но нет никакой расшифровки – по каким основаниям сколько подписей забраковано.

Здесь большую помощь оказали судебные решения. Ряд зарегистрированных кандидатов (в основном от КПРФ) подали иски с требованием отменить решения о регистрации их соперников (см. раздел 5.3). И в решениях Мосгорсуда можно найти много важной информации. Правда, в части судебных решениях приводилось только число недействительных и недостоверных подписей, но во многих решениях есть и подробная расшифровка.

Кроме того, нам удалось получить от ряда кандидатов или их соратников (в том числе от зарегистрированных) копии протоколов проверки их подписных листов. Плюс несколько таких документов мы получили от членов ОИК. Все эти данные вместе послужили базой для анализа.

Начнем с общего числа забракованных подписей. Такие данные у нас есть по 76 кандидатам (то есть немногим более половине тех, у кого проверяли подписи). Они приведены в таблице 4.5 (кандидаты расположены в порядке возрастания доли брака).

Таблица 4.5. Результаты проверки подписных листов кандидатов

^*Обозначения: адм. сам. – административные самовыдвиженцы; опп. сам. – оппозиционные самовыдвиженцы; пр. сам. – самовыдвиженцы, не относящиеся к двум вышеназванным категориям; КПКР – Коммунистическая партия Коммунисты России, НА – «Народный альянс», ПВР – Партия Возрождения России, ПРБ – Партия родителей будущего.

Диаграмма 4.1 показывает частоту значений доли забракованных подписей, разделенных на однопроцентные интервалы, – для 63 кандидатов, у которых доля брака меньше 22%. Видно, что диаграмма распадается на четыре кластера. В первом кластере 24 кандидата, у которых доля брака менее 4%. Во втором кластере 9 кандидатов с долей брака между 6 и 9%. Третий кластер – 12 кандидатов с долей брака от 11 до 15%. Наконец, четвертый кластер – 13 кандидатов с долей брака от 16 до 22%.

Диаграмма 4.1. Распределение кандидатов по выявленной ОИК доле брака в их подписных листах.

Такая многофазность может считаться индикатором искусственности, определенной заданности результата проверки. Еще один показатель искусственности можно увидеть в том, что результаты различаются в зависимости от комиссии. Так, в ОИК № 33 у трех зарегистрированных кандидатов доля брака 0,6–0,7%, в ОИК № 16 – 0,4–2,2%, в ОИК № 15 – 1,6–3,2%, в ОИК № 24 – 3,5–6,1%, в ОИК № 35 – 3,3–5,8%, в ОИК № 42 – 7,1–8,8% (плюс у одного 2,1%). Похожая «кучность» и по незарегистрированным кандидатам (также приводим данные по ОИК, где отказы у трех и более кандидатов): ОИК № 45 – у трех кандидатов 9,9–11,4% (у четвертого 45,9%); ОИК № 43 (6 кандидатов) – 11,3–14,9%; ОИК № 5 – 17,4–25,4%; ОИК № 42 – у двух кандидатов 21,2–27,7% (у третьего 98,8%); ОИК № 3 – 18,8–42,2%.

Отдельно стоит отметить шесть кандидатов с долей брака менее 1%, это административные самовыдвиженцы А.И.Молев и Л.И.Гусева, кандидат от партии «Родина» В.В.Присняк, кандидаты от КПКР В.А.Гоголев, Д.А.Захаров и П.С.Федоров.

Отметим, что у всех административных самовыдвиженцев, по которым у нас есть данные (кроме получивших отказы Д.О. Булыкина и А.А. Соколова), доля брака низкая (самая высокая, 4,2%, у А.В. Шапошникова). У зарегистрированных кандидатов от КПКР разброс больше – от 0,6% до 7,1%, у получивших отказы – 10,2% и 14,7%. У оппозиционных самовыдвиженцев разброс от 2,5% у Р.А. Юнемана до 42,2% у А.Ю. Соловьева, у прочих самовыдвиженцев разброс от 2,2% у А.А. Андреевой (однофамилицы кандидата КПРФ) до 100% у И.А. Кульнева и Ю.А. Андреева.

Расшифровка – сколько подписей по каким основаниям забракованы – есть для 40 кандидатов (еще по 14 известно только разделение на недостоверные и недействительные подписи). Данные по этим 40 кандидатам приведены в таблице 4.6 (из них 22 зарегистрированы, а 18 получили отказы). Для большей наглядности все забракованные подписи разделены на три группы: 1) выявляемые ОИК; 2) забракованные на основании справки МВД о несоответствии данных об избирателе; 3) выявляемые почерковедами. Данные в таблице приведены на основании протоколов об итогах проверки подписных листов: в тех случаях, когда ОИК сократила число забракованных подписей, мы не всегда знаем, за счет какой категории. Кандидаты в таблице рассортированы в порядке возрастания числа забракованных подписей.

Таблица 4.6. Три группы забракованных подписей у разных кандидатов

^* КПКР – Коммунистическая партия Коммунисты России; адм. сам. – административные самовыдвиженцы; опп. сам. – оппозиционные самовыдвиженцы; пр. сам. – самовыдвиженцы, не относящиеся к двум вышеназванным категориям.

^** У данных кандидатов в итоговых протоколах указано общее число подписей, забракованных на основании п. 6 ч. 7 ст. 37 ИКГМ (т.е. не разделены подписи, забракованные на основании заключения эксперта и из-за неоговоренных исправлений в дате), поэтому приведенные числа могут быть немного завышены.

^***Данные основаны на протоколе об итогах сбора подписей. Исходя из других документов ОИК, число подписей, забракованных МВД должно быть 97, а почерковедом – 0 (см. подраздел 5.4.1).

У большинства зарегистрированных кандидатов ОИК самостоятельно забраковала менее 100 подписей. Исключения – Н.Б. Метлина (113), Д.С. Беседина (147), С.С. Цукасов (181) и Р.А. Ильин (236). Среди незарегистрированных кандидатов менее 100 забракованных ОИК подписей только у И.В. Яшина (55) и Л.Э. Соболь (69). У десяти кандидатов (из 18 отказников, приведенных в таблице), ОИК забраковала более 300 подписей, из них у пяти – более 600. Это: К.С.Янкаускас – ОИК забраковала 641 подпись, из них 577 подписей были забракованы как якобы собранные до оплаты подписных листов[1]; Е.Л. Русакова – значительная часть подписей (557) была забракована из-за неправильного оформления нотариусом списка сборщиков (см. подраздел 5.4.6); Г.В. Гудков – большое число подписей были забракованы из-за того, что сборщики оказались членами УИК, кроме того, один сборщик не был заверен нотариусом (см. подраздел 5.4.8); Д.И. Шумакова – забракованы 733 подписи, собранные лично кандидатом, поскольку она себя не включила в нотариально заверенный список сборщиков; Ю.А. Серебрянская – 2094 подписи ОИК забраковала из-за неуказания района в адресе сборщиков – все эти подписи МГИК потом признала действительными (см. подраздел 5.4.9).

Что касается проверки правильности данных избирателей через МВД, то обращает на себя внимание тот факт, что у 12 кандидатов из семи разных округов по этому основанию не забраковано ни одной подписи (в том числе у получивших отказы А.В. Аставиной, Д.О. Булыкина, К.В. Лисицы, М.А. Лукьянец и Д.И. Шумаковой). В некоторых судебных решениях находится разгадка данному феномену: ответ от МВД пришел позднее срока, когда нужно было принимать решение о регистрации. Это касается Л.И. Гусевой, Д.А. Захарова, В.В. Присняка и Т.В. Гордиенко. Можно предполагать, что такая же ситуация и у некоторых других кандидатов. Однако имел место и иной вариант: подписи, забракованные на основании справки МВД по ошибке ОИК были неправильно квалифицированы. Такая ситуация у Р.А. Ильина (см. подраздел 5.4.1), ее же можно предполагать и в отношении И.А. Назаровой из того же округа.

Еще у 11 кандидатов по справке МВД забраковано менее 100 подписей, также у 11 кандидатов забраковано от 100 до 300 подписей. И только у шести кандидатов таких подписей (где сведения об избирателях не соответствуют действительности) оказалось более 300, это Д.Г. Гудков (390), И.Ю. Жданов (458), Ю.Е. Галямина (505), А.А. Брюханова (517), Г.В. Гудков (1051) и А.Ю. Соловьев (1591). Случайно ли, что все шесть – оппозиционные самовыдвиженцы либо «яблочники»?

В разделе 4.5 мы отмечали, что проверке по базе МВД предшествовала проверка по Регистру избирателей, и в МВД должны были направляться запросы в отношении только тех подписей, где были выявлены несоответствия с Регистром. Таким образом, МВД не могла забраковать больше подписей, чем число подписей, которые предварительно ОИК (в лице его системного администратора) сочла сомнительными. И если проверка по Регистру проводилась не тщательно, то и число подписей, где сведения об избирателях не соответствуют действительности, получалось заниженным.

С другой стороны, если системный администратор или член рабочей группы ОИК вводил сведения об избирателях с ошибками, то это автоматически влекло признание этих сведений не соответствующими действительности, хотя на самом деле не соответствовали сведения не в самих подписных листах, а в запросе в МВД. И мы знаем, что такие ошибки имели место. В ходе оспаривания отказов в регистрации многие ошибки были выявлены и исправлены. Так, у Ю.Е. Галяминой были в конечном счете признаны действительными 139 подписей, забракованных по справке МВД (см. подраздел 5.4.4), у Е.Л. Русаковой оказалось 76 таких подписей (см. подраздел 5.4.6), у А.А. Брюхановой – не менее 167 (см. подраздел 5.4.7), у Г.В. Гудкова – 307 (см. подраздел 5.4.8). При этом нет уверенности, что в условиях цейтнота удалось разобраться со всеми ошибками. Таким образом, сильные различия в числе подписей, забракованных по справке МВД, могут быть следствием не столько халтуры при сборе подписей, сколько халтуры в действиях ОИК.

Подписи, забракованные почерковедами, относятся к трем категориям: недостоверные подписи; подписи, забракованные на основании пункта 6 (из-за несобственноручного внесения даты); подписи, забракованные на основании пункта 11 (из-за внесения сведений об избирателе не самим избирателем и не сборщиком). Из тех 40 кандидатов, у которых мы знаем расшифровку недействительных подписей, по пункту 11 были забракованы подписи только у одного кандидата – О.К. Мусатова. При этом наше разбирательство показало, что это ошибка ОИК: подписи были забракованы почерковедом по основанию несобственноручного внесения даты, то есть должны были квалифицироваться по пункту 6 (см. подраздел 5.4.5).

Что касается недостоверных подписей, то из 54 кандидатов, про которых есть такая информация, у 30 недостоверных подписей не найдено. У остальных 24 кандидатов недостоверных подписей от 1 до 475. Однако в случае К.В. Лисицы (у которого почерковеды забраковали 475 подписей) МГИК, рассматривая жалобу кандидата, переквалифицировала недостоверные подписи в недействительные, поскольку выяснилось, что они забракованы по основанию несобственноручного проставления даты. Похожая ситуация у И.В. Яшина (см. подраздел 5.4.2), но у него почерковеды большую часть подписей забраковали по основанию несобственноручного внесения даты, и только 11 подписей можно было квалифицировать как недостоверные (сами подписи, по утверждению почерковеда, выполнены одним лицом). Еще один такой случай зафиксирован в судебном решении в отношении И.В. Бускина: «специалистом установлено, что подписи выполнены разными лицами. При исследовании записей дат внесения подписей … специалистом установлено, что в некоторых строках подписных листов … записи выполнены одним лицом… подписи были признаны недостоверными».

Кроме того, в большинстве случаев, когда были найдены недостоверные подписи, ни одной подписи не было забраковано по основанию несобственноручного проставления даты. Исключениями являются: Л.Э. Соболь (387 подписей забраковано по датам, 1 подпись признана недостоверной) и М.А. Лукьянец (458 подписей забраковано по датам, 11 признаны недостоверными). Поэтому логично предполагать, что не только в отмеченных выше трех случаях, но и почти во всех почерковеды браковали подписи из-за дат, а не очень грамотные члены ОИК ошибочно квалифицировали их как недостоверные. Впрочем, зафиксированы и другие ошибки ОИК: как отмечалось выше, у Р.А. Ильина недостоверными были признаны подписи, забракованные по справке МВД.

Если анализировать количество подписей, забракованных почерковедами, то следует в первую очередь отметить, что у четырех кандидатов ими не забраковано ни одной подписи. Еще у 17 забраковано менее 100, из них по 12 мы не можем точно определить, забракована ли почерковедами вообще хотя бы одна подпись, поскольку у них дано общее число подписей, забракованных по пункту 6, а этот пункт включает также подписи, забракованные из-за неоговоренных исправлений в дате. У 10 кандидатов число забракованных почерковедами подписей можно оценить в интервале от 100 до 300, из них у троих эти данные также могут быть завышены, а у одного (Р.А. Ильина) являются следствием ошибки ОИК (см. выше). Девять кандидатов, у которых почерковеды забраковали более 300 подписей, это И.В. Яшин (322), Л.Э. Соболь (388), О.К. Мусатов (422), Д.И. Шумакова (454), Г.В. Гудков (456), М.А. Лукьянец (469), К.В. Лисица (495), Д.Г. Гудков (499), И.Ю. Жданов (572); шесть из них – оппозиционные самовыдвиженцы.

При этом, как отмечалось в разделе 4.4, заключения почерковедов, включенных в рабочие группы ОИК было голословны: они не содержали обоснований, почему те или иные цепочки дат сочтены выполненными одним лицом. Три кандидата (А.А. Брюханова, Л.Э. Соболь и И.В. Яшин) обращались в Бюро независимой экспертизы «Версия» и получили экспертные заключения, в которых о заключениях почерковедов ОИК сказано, что они «являются научно необоснованными и не подтверждены фактическими результатами исследования» (см. подразделы 5.4.2 и 5.4.7). Эти заключения были проигнорированы ЦИК под тем предлогом, что они были сделаны на основании копий подписных листов.

Несколько кандидатов (А.А. Брюханова, Д.Г. Гудков, И.Ю. Жданов, Е.Л. Русакова, Л.Э. Соболь, И.В. Яшин) представили большое число заявлений от избирателей, чьи подписи были забракованы почерковедами, о том, что они собственноручно ставили подпись и дату. МГИК и ЦИК эти заявления проигнорировали под предлогом отсутствия правовой базы для рассмотрения таких заявлений. Однако вся совокупность фактов, включая заключения БНЭ «Версия» и наличие большого числа заявлений избирателей, свидетельствует о том, что к заключениям почерковедов ОИК невозможно относиться с доверием.

[1] Как отмечалось в особых мнениях членов ОИК № 31 Д.А. Кузнецова и Ю.В. Дударева, во время проверки подписных листов рабочей группе была предъявлена квитанция о оплате подписных листов от 15 июня, которую не признал кандидат на рабочей группе и объявил о подлоге указанной справки; в дальнейшем кандидат предоставил документ, подтверждающий факт оплаты подписных листов 7 июня, но комиссия отказалась рассматривать предоставленный кандидатом документ, забраковав подписи, собранные до 15 июня, на основании исключительно слов председателя ОИК.