Межрегиональное объединение избирателей

О распределении мандатов и «перераспределении голосов»

Материал создан и распространяется членом совета движения «Голос», внесенного под № 1 в реестр незарегистрированных общественных объединений, выполняющих функцию иностранного агента.

Хотел закончить свой цикл статей о важности участия в выборах 2021 года двенадцатой статьей, но оказалось, что есть один вопрос, по которому надо писать отдельную статью. Хотя я ему немного уделил внимания в своей шестой статье, я вижу, что он требует еще и отдельной публикации.

В ряде выступлений и комментариев повторяется уже набившее оскомину утверждение, что якобы голоса, поданные за партии, не преодолевшие пятипроцентный барьер, «перераспределяются прошедшим партиям». Иногда даже можно встретить утверждение, что все эти голоса достанутся «Единой России».

Наверняка многие понимают условность этого утверждения. Но я вижу, что некоторые воспринимают его буквально: как будто действительно кто-то физически перераспределяет голоса.

С юридической точки зрения такое утверждение – полная чушь. Никто ничьи голоса никому не передает. Голоса, поданные за партии, не преодолевшие пятипроцентный барьер, просто не учитываются при распределении мандатов.

Но политологи любят говорить, что голоса «перераспределяются». Я это воспринимаю как образное выражение, нечто вроде рогов у обманутого мужа. Смысл его можно понять так: если за 100% принимать не сумму голосов за прошедшие партии, как это реально считается по закону, а сумму голосов за все партии, тогда проценты, поданные за не прошедшие партии, переходят к прошедшим в той же пропорции, как за них проголосовали избиратели. Если, скажем, за партию А проголосовали 50%, за партии Б и В – по 20% и за партию Г – 10%, то в такой интерпретации половина голосов за не прошедшие партии как бы достается партии А, пятая часть – партии Б, пятая часть – партии В и десятая часть – партии Г.

Повторяю: это не реальное «перераспределение», а некий условный образ. Гораздо более точно будет сказать, что голоса за эти партии просто пропадают.

Но образ этот слишком активно используется в пропаганде: людей, которые хотят голосовать за партии, которым предсказывают непопадание в Думу, пугают тем, что их голос «достанется единороссам».

Но если мы хотим понять, какой эффект будут иметь те или иные действия, нужно, во-первых, оценить их масштаб, а во-вторых, понять, с чем мы сравниваем.

Попробуем провести модельный эксперимент. Возьмем данные, близкие к результату выборов 2011 года (мне кажется, сейчас мы ближе именно к ситуации 2011 года, а не 2016), но для простоты еще округлим их.

Итак, партия А получила 30 млн голосов, партия Б – 12 млн, партия В – 9 млн, партия Г – 8 млн, партия Д – 2 млн, остальные партии плюс недействительные бюллетени – 4 млн. Итого приняли участие в голосовании 65 млн.

Партия Д и остальные партии барьер не преодолели, учитываются только 59 млн голосов за четыре партии, и мандаты распределяются между ними: партия А – 114, партия Б – 46, партия В – 34, партия Г – 31. Будем считать это нулевым вариантом.

А теперь представим себе, что добавился еще один миллион проголосовавших. Вариант первый: все они проголосовали за партию Д. В результате у партии Д получилось 3 млн голосов, но это только 4,5%. По-прежнему мандаты распределяются между четырьмя партиями, и учитываются только 59 млн голосов. То есть с точки зрения распределения мандатов ничего не изменилось, добавившийся миллион голосов никакого влияния не оказал. Голоса никак не перераспределились, они просто пропали.

Но вот вариант второй: все они проголосовали за партию Б. Тогда ситуация меняется. У партии Б теперь 13 миллионов, учитываются 60 млн голосов, поданных за четыре партии. И в этом случае партия А получает 112 мандатов, партия Б – 49, партия В – те же 34, а партия Г – 30. То есть по сравнению с нулевым вариантом (и с первым) партия Б получает три дополнительных мандата – один она отнимет у партии Г и два – у партии А.

Существенное ли это изменение? Если бы выборы были чисто по пропорциональной системе, то можно было бы сказать, что существенное. В нулевом и первом варианте у партии А более половины мандатов, во втором – менее половины. Но у нас смешанная система, и по всем прогнозам партия А сохранит большинство за счет одномандатников.

А так можно просто констатировать, что миллион избирателей, которые предпочли проголосовать за партию Д вместо гарантированно проходившей в Думу партии Б, тем самым подарили два мандата партии А и один мандат партии Г (это достаточно случайно, мог сложиться и иной расклад, но партии А хотя бы один лишний мандат в любом случае достался). Так говорить было бы корректнее, чем о «перераспределении голосов».

А теперь пойдем дальше и представим себе, что по сравнению с нулевым вариантом добавились не один, а два миллиона голосов. Опять рассмотрим два варианта.

Вариант третий: все два миллиона проголосовали за партию Д. Тут уже ситуация существенно иная. В голосовании теперь приняли участие 67 млн, и у партии Д теперь 4 млн голосов, то есть 6%. Ура! Партия Д преодолевает барьер! Теперь учитываются 63 млн голосов, и мандаты распределяются между пятью партиями. Партия А получает 107 мандатов, партия Б – 43, партия В – 32, партия Г – 29, и у партии Д будет 14 мандатов.

Вариант четвертый: все два миллиона проголосовали за партию Б. Мандаты, как и в нулевом варианте, распределяются между четырьмя партиями, и партия А получает 111 мандатов, партия Б – 52, партия В – 33, партия Г – 29.

Так что пусть те, кто ставит целью нанести наибольший урон партии А, сравнят, какой вариант голосования выгоднее.

Нетрудно понять: если добавится миллион, то с точки зрения нанесения максимального ущерба партии А лучше голосовать за партию Б, а если два миллиона – то за партию Д.

Но я полагаю, что нанесение максимального урона партии А – не самая правильная цель. Я уже писал ранее, что надо думать о будущем. И если Вы видите будущее за партией Д, а не Б, то правильнее в любом случае голосовать за партию Д.

Но я здесь постарался показать, что голосование за партию Д не противоречит той не самой благородной, но тем не менее часто выставляемой цели – нанести максимальный урон партии А. Просто тут важно, чтобы за партию Д проголосовало достаточное число граждан. Задача трудная, но решаемая.

Аркадий Любарев
13.09.2021

Предыдущая статья

Следующая статья