12.4. Анализ итогов голосования и результатов выборов: влияние разных факторов

 Когда мы пытаемся оценить влияние того или иного фактора на итоги голосования, нужно себе представлять, что большое число факторов действуют в совокупности и необходимо учитывать все.

Ниже перечислены факторы, которые, по нашим данным, влияют на результат конкретного кандидата.

1. Активность кандидата в ходе кампании.

2. Характеристики кандидата, которые избиратель может увидеть в избирательном бюллетене: пол, возраст, профессию, а также в отдельных случаях – национальность, вычисляемую из его фамилии, имени и отчества. Это особенно важно для тех избирателей, которые не видели предвыборной агитации.

3. Партийный бренд.

4. Электоральные особенности округа, то есть соотношение в округе сторонников разных политических сил.

5. Наличие других кандидатов с близкими характеристиками (как политическими, так и личными).

6. Поддержка лидеров общественного мнения.

Попробуем для начала проверить, действовали ли перечисленные факторы в кампании по выборам в Московскую городскую Думу 2019 года.

1. Оценить активность различных кандидатов в ходе кампании довольно трудно. Для того чтобы составить объективную картину, требуется довольно подробный мониторинг кампании в каждом округе по единой хорошо составленной методике. Такой мониторинг вряд ли кто-то проводил. В нашем распоряжении есть только описания, сделанные в рамках более ограниченного мониторинга (см. раздел 7.2).

В качестве объективного показателя можно попытаться использовать данные о суммарных расходах кандидатов на кампанию из их итоговых отчетов (см. главу 9). Однако эти данные приходится учитывать с большой осторожностью. Возможны как занижение суммы (то есть наличие теневых расходов), так и ее завышение (вследствие разворовывания фонда), да и просто неэффективные расходы. Кроме того, и это, возможно, главное, ряд достаточно эффективных способов агитации (встречи с избирателями во дворах, участие в агитации самого кандидата и волонтеров, агитация «от двери к двери») не требуют больших расходов. И в ходе анализа никакой значимой корреляции между суммой расходов и результатом для различных более-менее однородных групп кандидатов установить не удалось.

Наш анализ позволил сделать вывод, что активность кандидата, по-видимому, имела некоторое влияние на его результат, но у нас нет доказательств, что это влияние было во многих случаях решающим[1].

2. Роль анкетных характеристик кандидата лучше всего проверить на примере 40 административных выдвиженцев, претендовавших на избрание. Оказывается, пол кандидата роли не играл: средний результат женщин – 36,0%, мужчин – 35,2%.

А вот информация в бюллетене о должности некоторую роль, по-видимому, играла – хотя точные выводы делать трудно из-за небольшого числа кандидатов в каждой категории.  Наилучшие средние результаты у переизбиравшихся депутатов Московской городской Думы (16 кандидатов, 37,5%) и журналистов (5 кандидатов, 37,3%). Немного ниже средний результат группы руководителей бюджетных учреждений и общественников (8 кандидатов, 35,8%). Еще ниже результат руководителей бизнес-структур (4 кандидата, 33,9%). Но самый низкий результат – у руководителей вузов (4 кандидата, 27,9%). При этом среди ректоров и проректоров самый высокий результат – 32,4%, в то время как в группе бюджетников и общественников самый низкий результат – 31,9%.

И, вероятно, не случайно самый низкий результат (20,8%) среди боровшихся за мандат административных самовыдвиженцев – у К.М. Никитина, чья должность, указанная в бюллетене, выглядела не слишком привлекательно: он значился директором отдела по оказанию налоговых услуг органам государственной власти, муниципального самоуправления и общественного сектора управления налогообложения Филиала компании «ПрайсвотерхаусКуперс Раша Б.В.».

3. Роль партийного бренда продемонстрировать нетрудно. Достаточно отметить, что кандидаты от «Коммунистов России» (кроме одного – в округе, где не было кандидата от КПРФ) получили от 2,7 до 11,5%, кандидаты от ЛДПР (кроме двух – в округах, где не было административных самовыдвиженцев) – от 4,1 до 12,8%, а у кандидатов от КПРФ самый низкий результат – 11,8%.

В отношении административных самовыдвиженцев о партийном бренде говорить сложно, хотя в какой-то степени их явная поддержка со стороны мэрии создавала им имидж представителя «партии власти». Впрочем, этот фактор можно отнести к категории «поддержка лидеров общественного мнения» (пункт 6 нашей классификации).

Однако есть отдельный пример. В округе № 21, который мэрия «уступила» представителю КПРФ Л.А. Зюганову, тем не менее выдвинулась и была зарегистрирована В.Л. Шевченко, исполнительный секретарь местного районного отделения «Единой России». Она не претендовала на победу и практически не вела агитацию. Тем не менее в бюллетене была указана ее принадлежность к «Единой России» (как место работы), и за счет этого она получила 17,9% голосов.

4. Достаточно интересно анализировать электоральные особенности округа. А.Ю. Бузин[2], а также И.В. Большаков и В.В. Перевалов[3] попытались учесть эти особенности путем сравнения с результатами выборов в Московскую городскую Думу 2014 года. По нашему мнению, это не лучший способ учета, о чем будет сказано далее.

Особенности электоральной географии разных частей Москвы анализировались нами на примере выборов 1995–2000 годов[4]. В период 2004–2011 годов из-за массовых фальсификаций электоральная география Москвы сильно изменилась, но в 2012 году вернулась в прежнее состояние[5]. Вкратце ее можно описать следующим образом: районы, находящиеся за МКАД и примыкающие к МКАД, в основном в большей степени поддерживают «партию власти»; районы, находящиеся в центре, а также расположенные вдоль Кутузовского, Ленинского, Ленинградского проспектов, проспекта Вернадского и проспекта Мира в большей степени склонны поддерживать как левую, так и правую оппозицию; «красным поясом», то есть районами, где относительно сильна левая оппозиция, можно считать районы вблизи нынешнего Московского центрального кольца (железнодорожного); также более оппозиционными в среднем являются районы Юго-Западного, Западного и Северо-Западного административных округов, а более провластными – Южного и Юго-Восточного, в то время как результаты в районах Восточного и Северо-Восточного округов ближе к средним.

Однако на выборах в Московскую городскую Думу 2014 и 2019 годов нарезка округов получилась весьма «хитрой». Немалое число районов «старой» Москвы (22) и оба административных округа Новой Москвы были разделены между одномандатными округами, кроме того, зачастую в одном округе объединялись провластные и оппозиционные районы. Поэтому для учета электоральных особенностей одномандатных округов потребовались дополнительные расчеты.

Мы полагаем, что наилучшей базой для оценки электоральных особенностей различных территорий Москвы могут служить результаты выборов депутатов Государственной Думы 2016 года по партийным спискам. В этих выборах участвовали все основные партии (в отличие от президентских выборов 2018 года), набор партий был одинаковым по всей Москве, голосование было сугубо партийным (наличие тех или иных кандидатов в региональных группах или одномандатных округах играло меньшую роль), поэтому оно может служить индикатором уровня поддержки тех или иных партий в разных частях мегаполиса. Различиями в уровне явки между выборами 2016 и 2019 года в данном контексте можно пренебречь.

Благодаря наличию данных об итогах голосования по всем районам и всем избирательным участкам мы смогли составить таблицу итогов[6]. Из нее следует, что различия по округам достаточно заметны и в основном соответствуют прежним выводам. У «Единой России» лучший результат (49,9%) – в округе № 30 (примыкающий к МКАД район ЮАО Чертаново Южное и соседний с ним район Чертаново Центральное), а худший (29,7%) – в округе № 37 (районы ЮЗАО и ЗАО вблизи проспекта Вернадского и Ленинского проспекта). У КПРФ разброс не такой сильный: лучший результат (15,9%) в округе № 21 (части районов ЮВАО Выхино-Жулебино и Рязанский, последствия избрания там А.Е. Клычкова в 2014 году), а худший  (11,3%) в округе № 30. У РОДП «Яблоко» лучший результат (17,2%) в округе № 37, а худший (5,2%) в округе № 29 (примыкающие к МКАД районы ЮАО Бирюлево Западное и Бирюлево Восточное плюс часть района Царицыно). У «Справедливой России» лучший результат (9,6%) в округе № 7 (примыкающие к МКАД районы САО), а худший (4,2%) в округе № 38 (Новая Москва с небольшой добавкой кусочка ЗАО).

Далее интересно понять, есть ли связь между итогами голосования 2016 и 2019 годов. Для этого мы использовали корреляционный анализ. Оказалось, что корреляция между результатами 2016 и 2019 годов не значима почти для всех партий, кроме ЛДПР, если очиститься от особых точек. Однако изменения итогов голосования в 2019 году по сравнению с 2016 годом уже показывают вполне значимую корреляцию как с результатами РОДП «Яблоко» и КПРФ 2016 года (положительную), так и с результатом «Единой России» 2016 года (отрицательную). Заметна также корреляция между результатом РОДП «Яблоко» 2016 года и результатом кандидатов, поддержанных «Умным голосованием» в 2019 году. Это означает, что в более оппозиционно настроенных округах власть потеряла больше и оппозиция приобрела больше голосов, чем в округах изначально менее оппозиционных. Иными словами, поляризация усилилась[7].

5. Влияние наличия или отсутствия других кандидатов с близкими характеристиками или пересекающимся электоратом может быть наглядно показано на некоторых наиболее ярких примерах. Так, кандидаты ЛДПР в двух округах, где не было административных самовыдвиженцев, получили 19,1 и 20,1%, а в остальных округах их результат был не выше 12,8%. Кандидаты «Справедливой России» в двух округах, где не было кандидатов КПРФ, получили 35,0 и 38,1% голосов, несмотря на отсутствие собственной активности – сравнимый результат у справороссов (36,4%) только в округе № 16, где М.Л. Тимонов проявил большую активность; в пяти остальных округах, где кандидаты от «Справедливой России» получили поддержку «Умного голосования», их результаты скромнее: от 25,0% до 28,4%. У «Коммунистов России» в округе, где не было кандидата КПРФ, результат 20,6%, в остальных округах – не выше 11,5%.

Роль присутствия кандидатов «Коммунистов России» на результат кандидатов КПРФ наглядно продемонстрировал Б. Овчинников. По его расчетам, у кандидатов КПРФ, поддержанных «Умным голосованием», по 23 округам, где в бюллетене присутствовали кандидаты КПКР (без учета особого 30-го округа, где результат был заметно ниже), средний результат составил 36,2%, медианный – 35,2%. Средний результат по семи округам, где у кандидата КПРФ была поддержка «Умного голосования», но не было спойлера от КПКР, составил 41,3%, медианный – 42,2%. Из этих расчетов был сделан вывод, что кандидаты КПКР отнимали у кандидатов КПРФ в среднем около 5% голосов[8].

Роль участия кандидатов с близкими личными характеристиками (фамилия, пол, профессия) оценить сложнее. Скажем, в округе № 24 против кандидата КПРФ П.М. Тарасова был выставлен самовыдвиженец А.А. Тарасов. Однофамилец набрал 7,4% голосов, что довольно много для технического кандидата. Тем не менее у П.М. Тарасова достаточно высокий результат (39,0%), зато у кандидата «Коммунистов России» в этом округе А.А. Балабуткина самый низкий результат среди однопартийцев (2,7%). Так что есть ощущение, что А.А. Тарасов отнял больше голосов у А.А. Балабуткина, чем у П.М. Тарасова.

6. Наиболее ярким примером влияния лидеров общественного мнения является проект А.А. Навального «Умное голосование» (см. раздел 8.2). О его роли идут споры, но само его влияние на итоги голосования эксперты по сути не отрицают, обсуждается лишь масштаб этого влияния. Далее мы будем анализировать этот вопрос более подробно.

Таким образом, мы видим, что на итоги голосования в той или иной степени влияет множество факторов. Поэтому, пытаясь оценить влияние одного из факторов, необходимо по возможности элиминировать влияние остальных.

Учитывая влияние разных факторов, приходится делать, во-первых, вывод о том, что весьма опрометчиво давать оценки на основе средних данных по всем 45 округам или по большей части из них. Это главным образом связано с различиями в составе кандидатов, что, как мы видим, сказывается на итогах голосования.

Только в 14 округах мы имеем одинаковый набор кандидатов: административный самовыдвиженец, КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия», «Коммунисты России». Это округа № 1, 4, 7, 9, 10, 12, 13, 22, 26, 27, 31, 34, 38, 39. Полагаем, что именно внутри этой группы уместнее всего пытаться оценивать влияние других факторов.

Остальные округа приходится объединять в более мелкие группы. Так, в пяти округах были только административный самовыдвиженец, КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия» (№ 5, 11, 17, 28, 29). В семи округах были административный самовыдвиженец, КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия», «Коммунисты России» и либо технический самовыдвиженец, либо кандидат от малопопулярной партии (№ 16, 24, 32, 33, 35, 36, 40). В двух округах – административный самовыдвиженец, КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия» и технический самовыдвиженец (№ 2 и 18). В двух округах были административный самовыдвиженец, КПРФ, ЛДПР и «Коммунисты России» (№ 19 и 23), еще в двух к этим четырем добавлялся технический самовыдвиженец (№ 15 и 41).

13 округов уникальны по своему кандидатскому составу – это округа № 3, 6, 8, 14, 20, 21, 25, 30, 37, 42, 43, 44 и 45.

Во-вторых, мы считаем малопродуктивным сравнение итогов голосования 2014 и 2019 года. Это тоже связано с различиями в наборах кандидатов. Достаточно сказать, что в 2014 году кандидаты от РОДП «Яблоко» были в 44 округах, а в 2019 – только в трех. С другой стороны, в 2014 году кандидаты от «Коммунистов России» не были зарегистрированы ни в одном округе, а в 2019 они были в большинстве округов – 31.

Но даже у тех партий, которые были представлены в большинстве округов в обеих кампаниях, набор кандидатов сильно различался. Всего 27 кандидатов участвовали в выборах 2014 и 2019 годов по одним и тем же округам. Из них 13 административных кандидатов (Н.Р. Перфилова, Л.Р. Картавцева, А.В. Шапошников, А.Н. Метельский, А.И. Молев, И.Ю. Святенко, Л.В. Стебенкова, К.В. Щитов, С.В. Орлов, С.И. Зверев, Л.И. Гусева, А.Г. Семенников, О.В. Шарапова), 6 кандидатов КПРФ (П.С. Звягинцев, Н.Г. Зубрилин, Е.П. Гуличева, П.М. Тарасов, Н.Н. Губенко, Е.А. Шувалова), два кандидата ЛДПР (М.А. Галенкина, А.В. Юриков), два кандидата «Справедливой России» (М.Л. Тимонов, С.И. Васильев), один кандидат РОДП «Яблоко» (М.С. Круглов), а также М.В. Меньшиков (в 2014 году кандидат от РОДП «Яблоко», а в 2019 году самовыдвиженец), И.Т. Свиридов (в 2014 году кандидат от «Справедливой России», а в 2019 году самовыдвиженец) и В.А. Гоголев (в 2014 году самовыдвиженец, а в 2019 году кандидат от «Коммунистов России»).

В результате в 23 округах (то есть более чем в половине) персональные составы кандидатов различались абсолютно. В 17 округах был один общий кандидат, и только в пяти – два общих.

Третий момент связан с особенностями кампании «Умного голосования». Само по себе «умное голосование» является разновидностью «тактического голосования» и часто используется избирателями интуитивно. При этом вброшенная А. А. Навальным идея «умного голосования» могла стимулировать оппозиционно настроенных избирателей к такому электоральному поведению безотносительно к тем рекомендациям, которые давались собственно кампанией «Умного голосования».

Отметим, что у оппозиционно настроенных избирателей выбор был не столь уж широк: кандидаты от КПРФ, «Справедливой России» и РОДП «Яблоко», а также оппозиционные самовыдвиженцы. Однако кандидаты от РОДП «Яблоко» и/или оппозиционные самовыдвиженцы были всего в пяти округах. Поддержка либералами Е.А. Бунимовича, Д.С. Бесединой и С.С. Митрохина была бы обеспечена и без подсказки А.А. Навального. При этом кампания А.А. Навального влияла главным образом на либеральный электорат. Могла ли эта кампания подвигнуть левый электорат голосовать за «яблочников» – этот вопрос остается открытым. Ситуация в округах № 14 и 30 требует отдельного анализа.

Не было у оппозиционно настроенных избирателей выбора в округах № 3 и 45, где не баллотировались ни кандидаты КПРФ, ни либералы, а также в округах № 15, 19, 23 и 41, где отсутствовали как кандидаты «Справедливой России», так и либералы. Более спорная ситуация в округе № 44, где справоросс И.Т. Свиридов шел при некоторой поддержке мэрии, но, вероятно, не утратил поддержки и части оппозиции.

Таким образом, наиболее интересна ситуация в тех 33 округах, где у оппозиционно настроенных избирателей был выбор – КПРФ или «Справедливая Россия». В 27 из них кампания «Умного голосования» рекомендовала кандидата от КПРФ и в шести (№ 13, 16, 26, 28, 35 и 38) – кандидата от «Справедливой России».

Б. Овчинников по свежим следам голосования сделал следующую оценку: «Среди тех кандидатов КПРФ, кто не получил поддержку “Умного голосования”, медианный результат (без учета Вадима Кумина) 17%, а среди получивших такую поддержку (без учета Леонида Зюганова и Николая Губенко) – 35%. Разница в 18%. По кандидатам от “Справедливой России” картинка аналогичная: 7% без поддержки “Умного голосования” (не учтены округа, где вместо “самомедвеженцев” шли провластные коммунисты) и 27% с поддержкой. +20%. То есть типичный кандидат “Умного голосования” получал на 18–20 процентных пунктов больше, чем его однопартиец без поддержки Навального»[9].

Таким образом, Овчинников учитывал и те случаи, когда кандидат КПРФ или «Справедливой России» не имел конкурентов среди претендентов на поддержку «Умного голосования», что не вполне корректно. Не учитывалось здесь и наличие спойлеров, а также либеральных кандидатов, которое могло вносить искажения.

Для большей чистоты мы взяли только 14 округов, где партийный состав кандидатов был одинаковым (см. выше). Из них в 11 округах «Умное голосование» поддерживало кандидатов КПРФ. Средний результат кандидатов КПРФ по этим округам – 34,9%, медианный – 35,1%; средний результат кандидатов «Справедливой России» – 7,8%, медианный – 7,9%.

В трех округах «Умное голосование» поддерживало кандидатов «Справедливой России». Средний результат у них здесь 25,2%, но самое замечательное, что все три результата очень близки – от 25,0 до 25,6%. У КПРФ средний результат по трем округам 17,8%, медианный – 14,9%.

Иными словами, на этой выборке мы имеем примерно такую же прибавку – около 17 процентных пунктов. Можно ли ее относить на счет «Умного голосования»?

Сначала требуется проверить, есть ли у этих округов иные электоральные различия. Вот средние результаты других категорий кандидатов: административные самовыдвиженцы – 38,6% (11) и 34,9% (3); ЛДПР – 7,7% (11) и 9,6% (3), «Коммунисты России» – 7,3% (11) и 8,1% (3). Также мы посмотрели средние результаты этих округов на выборах в Государственную Думу 2016 года: КПРФ – 13,8% (11) и 13,3% (3); «Справедливая Россия» – 6,9% (11) и 5,7% (3). Различия не принципиальные, и, во всяком случае, три округа, где «Умное голосование» поддерживало справороссов, не более благоприятны для них, а скорее наоборот.

Таким образом, можно сделать вывод, что кандидаты, поддержанные «Умным голосованием», были значительно успешнее своих однопартийцев, такую поддержку не получивших. А.Ю. Бузин резонно спрашивает: что в этом необычном результате было следствием, а что – причиной? «Умное голосование» повлияло на результат, или ее организаторы просто угадали наиболее перспективного кандидата? Сам Бузин склоняется к первой версии, но не дает своему выводу достаточного обоснования[10]. И.В. Большаков и В.В. Перевалов, напротив, отмечают, что потенциал и шансы кандидатов уже были заложены в систему «Умного голосования» в виде ее основополагающего критерия[11].

Попробуем разобраться в этом вопросе, используя данные об активности различных кандидатов (см. раздел 7.2). Анализ по тем шести округам, где «Умное голосование» остановило свой выбор на кандидатах «Справедливой России», отказав кандидатам КПРФ, показывает, что решающее значение имела не высокая активность справороссов, которой не было в пяти из шести округов (исключение – М.Л. Тимонов), а низкая активность в этих округах коммунистов. Так, поддержанные «Умным голосованием» кандидаты «Справедливой России» В.А. Калинин (округ № 26), С.И. Васильев (округ № 35) и И.В. Глек (округ № 38) имели достаточные финансовые ресурсы, но их активность не была особенно заметной, а И.Б. Лифанцев (округ № 13) и А.Б. Павлинов (округ № 28) не отличались ни заметной активностью, ни серьезным размером расходов. Тем не менее результаты Лифанцева и Павлинова практически не отличаются от результатов Калинина, Васильева и Глека и значительно выше более активных и ресурсных справороссов А.Н. Лучина (округ № 11), Г.В. Федорова (округ № 14), Б.Ю. Кагарлицкого (округ № 42) и А.Л. Романовича (округ № 37).

Таким образом, мы можем сделать вывод: хотя учет активности кандидатов играл роль при выборе того, кого «Умное голосование» решило поддержать, только этим фактором нельзя объяснить значительную разницу в результатах кандидатов, поддержанных и не поддержанных командой А.А. Навального.

Попробуем построить нашу модель на основе представления о том, что каждая из ведущих партий имеет свой устойчивый (базовый, ядерный) электорат. При этом другая большáя часть избирателей определяется в ходе кампании и поддерживает того кандидата, который наиболее активен или агитация которого им оказывается ближе.

По нашей оценке базовый электорат «Единой России» в Москве составляет 18%, КПРФ – 14%, либералов («Яблоко» и др.) – 12%, ЛДПР и «Справедливой России» – по 7%[12]. Таким образом, суммарный базовый электорат ведущих партий мы оцениваем в 58%. Остальные 42% – избиратели, определяющиеся в ходе кампании. Но в округах, где не было либеральных кандидатов (а таких округов было 40), к этим определяющимся добавились еще 12% либеральных избирателей.

Получается, что административным самовыдвиженцам (не считая Е.Н. Копейкиной и В.Л. Шевченко) достались от 3 до 29% голосов за счет определяющихся избирателей, кандидатам КПРФ (не считая Л.А. Зюганова и Н.Н. Губенко) до 32%, кандидатам «Справедливой России» до 31%, либералам – от 16 до 33%.

Можно ли оценить, какую часть этой прибавки кандидаты получили за счет собственной активности, а какую – за счет «Умного голосования»? Попробуем сделать такую оценку в первую очередь для тех 33 округов, где выбор для тактического голосования был между кандидатами КПРФ и «Справедливой России».

Для того чтобы элиминировать влияние различных факторов, имеет смысл выбрать небольшое число модельных округов, где оба оппозиционных кандидата были малоактивны, а суммарный их результат примерно одинаков. Такими округами, по нашей оценке, являются округа № 10, 26, 38 и 39. Суммарный результат кандидатов КПРФ и «Справедливой России» в них варьируется от 38,1 до 39,8%.

В округах № 10 и 39 «Умное голосование» поддерживало кандидатов КПРФ (Ю.В. Дашкова и А.О. Видьманова). Первый получил 28,5%, второй 28,1%. Их прибавка по сравнению с результатами КПРФ 2016 года составила соответственно 13,9 и 14,6%. Это самые низкие результаты для кандидатов КПРФ, поддержанных командой А.А. Навального (не считая В.С. Жуковского). Кандидаты «Справедливой России» по этим округам (А.А. Суворов и А.В. Безрядов) получили соответственно 10,3 и 10,6%; их прибавка составила 3,6 и 6,0%.

В округах № 26 и 38 «Умное голосование» поддерживало кандидатов «Справедливой России» (В.А. Калинина и И.В. Глека). Оба получили 25,0%. Их прибавка по сравнению с результатами «Справедливой России» 2016 года составила соответственно 19,3 и 20,8%. Здесь также получились самые низкие результаты для справороссов из списка «Умного голосования». Кандидаты КПРФ по этим округам (А.Б. Исполатов и Л.А. Еремина) получили соответственно 13,1 и 14,9%; их прибавка составила 0,7 и 1,6%.

Мы полагаем, что разница между парой округов № 10 и 39, с одной стороны, и парой округов № 26 и 38, с другой стороны, как раз отражает эффект «Умного голосования», поскольку здесь сведено практически к нулю влияние активности кандидатов и влияние посторонних кандидатов. Если взять разницу между средними результатами, то у КПРФ она составит 14,3%, а у «Справедливой России» 14,6%. Если взять разницу между средней прибавкой, то у КПРФ получится 13,2%, а у «Справедливой России» 15,2%.

Из этих расчетов мы можем сделать вывод, что эффект «Умного голосования» для случая, когда выбор делался между кандидатами КПРФ и «Справедливой России», составлял около 14%. Это немного меньше, чем оценка, сделанная Б. Овчинниковым (у него, напомним, получилось 18–20%).

Теперь попробуем оценить влияние «Умного голосования» на результат в тех 20 округах, где победили оппозиционные кандидаты (таблица 12.5).

Таблица 12.5. Итоги голосования в округах, где победили оппозиционные кандидаты

Округ	Победитель	Результат победителя	Результат кандидата, занявшего 2-е место	Разрыв
2	Д.А. Локтев (КПРФ)	39,8%	37,1%	2,7%
3	А.С. Соловьев (СР)	35,0%	32,9%	2,0%
6	Е.А. Бунимович («Яблоко»)	40,6%	27,8%	12,8%
8	Д.С. Беседина (самовыдвиженец)	36,6%	31,4%	5,2%
11	Н.Г. Зубрилин (КПРФ)	43,1%	33,3%	9,9%
14	М.С. Круглов («Яблоко»)	39,3%	22,8%	16,5%
15	С.В. Савостьянов (КПРФ)	42,2%	31,9%	10,3%
16	М.Л. Тимонов (СР)	36,4%	30,9%	5,5%
17	В.В. Максимов (КПРФ)	45,9%	28,3%	17,6%
18	Е.Ю. Янчук (КПРФ)	42,2%	23,2%	19,0%
19	О.М. Шереметьев (КПРФ)	40,2%	38,2%	2,0%
20	Е.В. Ступин (КПРФ)	45,0%	21,9%	23,1%
21	Л.А. Зюганов (КПРФ)	57,4%	17,9%	39,5%
24	П.М. Тарасов (КПРФ)	39,0%	33,1%	5,9%
31	Л.Е. Никитина (КПРФ)	44,2%	29,5%	14,8%
37	Н.Н. Губенко (КПРФ)	58,3%	19,1%	39,2%
42	Е.А. Енгалычева (КПРФ)	42,7%	20,8%	22,0%
43	С.С. Митрохин («Яблоко»)	44,7%	20,1%	24,7%
44	Е.А. Шувалова (КПРФ)	45,0%	42,4%	2,6%
45	М.И. Яндиев (СР)	38,1%	32,4%	5,7%

 

Из 33 округов, где столкнулись кандидаты КПРФ и «Справедливой России» и не было либералов, коммунисты победили в 10, а справоросс в одном. Если ориентироваться на сделанную нами оценку эффекта «Умного голосования», то можно определить его роль в этих 11 округах.

Мы делаем вывод, что «Умное голосование» сыграло решающую роль в победе М.Л. Тимонова от «Справедливой России» в округе № 16 (его отрыв от А.И. Молева менее 6%). Кандидат, безусловно, много сделал для своей победы, но без поддержки команды А.А. Навального ему бы, скорее всего, не хватило голосов.

У КПРФ «Умное голосование» сыграло решающую роль в победе Д.А. Локтева в округе № 2 (отрыв 2,7%), П.М. Тарасова в округе № 24 (отрыв 6%) и Н.Г. Зубрилина в округе № 11 (отрыв 10%). Таким образом, мы делаем вывод, что из 10 округов «Умное голосование» сыграло роль в трех. Еще в пяти округах, где коммунисты при наличии кандидатов «Справедливой России» победили административных кандидатов (округа № 17, 18, 20, 31, 42) кандидаты КПРФ оторвались от соперников более чем на 14%, и здесь резонно считать, что они победили бы и без поддержки команды А.А. Навального. В еще большей степени это относится к двум округам, где «Умное голосование» поддержало кандидатов, на которых делала ставку и мэрия (округа № 21 и 37).

Сложнее давать оценку по остальным 9 округам, где победили представители оппозиции.

В округе № 44 столкнулись поддержанная «Умным голосованием» Е.А. Шувалова и поддержанный мэрией член «Справедливой России» И.Т. Свиридов, шедший самовыдвиженцем. По сути здесь тоже выбор был между коммунистом и справороссом, и Шувалова победила с отрывом всего в 2,6%, так что мы полагаем, что ее поддержка командой А.А. Навального сыграла решающую роль.

В округах № 15 и 19 не было кандидатов «Справедливой России», поэтому голоса и без подсказки команды А.А. Навального должны были консолидироваться вокруг кандидатов КПРФ. Тем не менее, кампания «Умного голосования» и здесь оказала какое-то влияние. При этом О.М. Шереметьев в округе № 19 оторвался от административного кандидата на 2,0%, так что здесь можно уверенно говорить о решающей роли данной кампании. У С.В. Савостьянова в округе № 15 отрыв 10%, так что здесь о роли кампании «Умного голосования» можно говорить скорее предположительно.

В округах № 3 и 45 в результате выбытия кандидатов КПРФ голоса закономерно консолидировались у кандидатов от «Справедливой России» соответственно А.С. Соловьева и М.И. Яндиева. При этом оба они реальную кампанию не вели. Впрочем, в округе № 45 был еще самовыдвиженец, член ПАРНАСа М.А. Конев, но он дискредитировал себя жалобой на И.В. Яшина и был даже исключен за это из партии. В округе № 3 не ведший реально кампанию А.С. Соловьев опередил административную самовыдвиженку С.А. Цветкову всего на 2%, при этом кандидат «Коммунистов России» Л.И. Воскресенский получил 20,6% голосов, а кандидат ЛДПР Ю.В. Шевченко, подавший иск о снятии кандидата КПРФ Т. Р. Абушаева, – только 7,2%. Здесь явно общий эффект тактического голосования, но можно полагать, что и кампания «Умного голосования» сыграла свою роль, иначе еще часть голосов могла отойти «Коммунистам России» и ЛДПР. Аналогичный вывод можно сделать и по округу № 45. М.И. Яндиев опередил административную самовыдвиженку В.А. Касамару на 5,7%, в то время как М.А. Конев получил 9,9%, а кандидат ЛДПР Е.И. Турушев 12,1%.

В округе № 43 не было административного кандидата, и победа С.С. Митрохина, оторвавшегося от выдвиженца ЛДПР на 24%, была предопределена. Е.А. Бунимович в округе № 6 опередил административного самовыдвиженца М.Г. Балыхина на 13%; здесь роль «Умного голосования» скорее в том, что оно не помешало кандидату от РОДП «Яблоко»: если бы ставка была сделана на кандидата КПРФ (как в округе № 30), то Бунимовичу победить было бы труднее.

В округе № 8 административный самовыдвиженец Е.Н. Копейкина играла техническую роль, и реально конкурировали коммунист В.В. Кумин, поддержанный мэрией, и самовыдвиженка, член РОДП «Яблоко» Д.С. Беседина. Она опередила Кумина на 5%. Здесь можно предполагать, что без кампании «Умного голосования» Беседина все равно бы победила, но, если бы А.А. Навальный поддержал В.В. Кумина, результат, скорее всего, был бы иным.

В округе № 14 изначально не было кандидата КПРФ, здесь эта партия поддерживала С.С. Цукасова. После регистрации в округе оказались сразу четыре оппозиционных кандидата: самовыдвиженец С.С. Цукасов, представитель РОДП «Яблоко» М.С. Круглов, самовыдвиженец Д.В. Клочков (из команды Д.Г. Гудкова) и выдвиженец «Справедливой России» Г.В. Федоров, ведший довольно активную кампанию. Таким образом, была реальная опасность раскола оппозиционных голосов. Снятие судом Цукасова ненамного снизило эту опасность. «Умное голосование» сделало ставку на Круглова, его также поддержал Цукасов. В результате Круглов с 39,3% голосов опередил административную самовыдвиженку Н.Б. Починок на 16,5%, Федоров получил 13,1%, а Клочков – 5,2%. Таким образом, в сумме результат трех оппозиционеров около 58%, из которых две трети достались кандидату РОДП «Яблоко». Тут, безусловно, кумулятивный эффект активности самого кандидата, поддержки Навального и поддержки Цукасова. При этом нельзя исключить, что поддержки Цукасова, имевшего влияние на левый электорат, было бы достаточно, так что здесь эффект не столько собственно кампании «Умного голосования», сколько самой идеи консолидации голосов путем тактического («умного») голосования.

Таким образом, мы можем уверенно говорить о решающей роли кампании «Умного голосования» в победе оппозиции в восьми округах (№ 2, 3, 11, 16, 19, 24, 44 и 45) и предполагать такую роль еще в трех (№ 8, 14 и 15). Отметим, что И.В. Большаков и В. В. Перевалов признали решающую роль данной кампании в четырех округах (№ 2, 8, 19 и 44) и еще четыре округа (№ 3, 11, 24 и 45) сочли пограничными[13].

С другой стороны, нужно согласиться с И.В. Большаковым и В.В. Переваловым в том, что ошибка кампании «Умного голосования» привела к поражению оппозиции в округе № 30, где либеральному самовыдвиженцу Р.А. Юнеману не хватило для победы всего 0,25% голосов. Здесь мы видим пример того, что в условиях выбора между коммунистом и либералом авторитетные рекомендации в пользу коммуниста не воспринимаются либералами как директива. Тем не менее, легко предположить, что поддержка «Умным голосованием» позволила бы Юнеману получить дополнительные голоса, поскольку даже прибавка в 0,5% ему была бы достаточна для победы.

И.В. Большаков и В.В. Перевалов оценили как ошибочный выбор «Умного голосования» еще в четырех округах, где поддержку получили кандидаты «Справедливой России»[14]. Однако ситуации в этих округах разные. Так, в округах № 13 и 28 ставка на справороссов действительно оказалась ошибочной: они получили примерно столько же, сколько не поддержанные А.А. Навальным коммунисты, и можно понять, что последние при поддержке «Умного голосования» получили бы больше. Однако, если в округе № 13 у коммуниста А.В. Потапова были хорошие шансы обойти административного кандидата И.В. Бускина, от которого он отставал на 6,6% голосов, то в округе № 28 коммунисту К.А. Лазареву для победы нужно было прибавить более 15% голосов, и, скорее всего, «Умное голосование» такую прибавку не смогло бы обеспечить. Что касается округов № 26 и 38, где кандидаты «Справедливой России» обошли кандидатов КПРФ соответственно на 12 и 10% и отстали от административных самовыдвиженцев соответственно на 12 и 11%, то здесь можно быть уверенным, что ставка А.А. Навального на коммунистов победу оппозиции не принесла бы.

Таким образом, ошибки «Умного голосования», по-видимому, привели к поражению оппозиции в двух округах.

Остается дискуссионным и вопрос о том, как повлиял на результаты выборов недопуск оппозиционных кандидатов из либерального пула (см. главы 4 и 5). Успех трех кандидатов РОДП «Яблоко» и Д.С. Бесединой, а также достаточно успешное выступление Р.А. Юнемана дает возможность предполагать, что большие шансы на победу имели также Г.В. и Д.Г. Гудковы, Ю.Е. Галямина и И.В. Яшин. В то же время регистрация ряда других кандидатов могла привести к разделению оппозиционных голосов между сильными кандидатами: И.Ю. Ждановым и Д.С. Бесединой в округе № 8, А.В. Бабушкиным и Н.Г. Зубрилиным в округе № 11, К.С. Янкаускасом и Л.Е. Никитиной в округе № 31, А.А. Брюхановой и Е.А. Енгалычевой в округе № 42, Л.Э. Соболь и С.С. Митрохиным в округе № 43. На снижение разделения оппозиционных голосов явно сработали также снятия по судебным решениям кандидатов Т.Р. Абушаева (округ № 3) и С.С. Цукасова (округ № 14) плюс вынужденное снятие В.А. Колмагорова (округ № 45). Таким образом, излишнее усердие администраторов и политтехнологов мэрии в ряде случаев способствовало поражению ее кандидатов.

Итак, мы можем констатировать, что имел место успех технологии «умного» (или тактического) голосования: без нее оппозиция получила бы существенно меньше мест в городской Думе (по нашим оценкам примерно вдвое). При этом данный успех имел не политическую, а технологическую природу.

Другое дело, что этому политтехнологическому успеху способствовало изменение политических условий. Вряд ли можно было достичь тех же результатов в 2014 году, когда популярность «партии власти» была на подъеме. В 2019 году политическая ситуация стала совсем другой, но ею нужно было умело воспользоваться в условиях, когда администрация по-прежнему сделала ставку на доминирование в городской Думе своих ставленников.