win | koi8

Сугубо личные заметки члена избирательной комиссии с правом совещательного голоса

В среду я выиграл суд... Нет, так писать нельзя. Нескромно... Суд выиграла Московская городская избирательная комиссия, которую представляли сотрудник аппарата МГИК Анатолий Васильевич Юдин и автор этих строк. Слушалось рядовое дело: один из кандидатов в советники района “Северное Бутово” обжаловал решение МГИК о регистрации Н.Е. Александровой и С.М. Жебеля кандидатами в советники того же района (см. информацию о заседании МГИК 25.11).

И все-таки приятно. Приятно, что удалось отстоять решение, в подготовке которого принимал участие. Еще более приятно то, что удалось защитить право кандидатов баллотироваться в советники и, главное - право избирателей выразить свое отношение к этим кандидатам. Приятно и то, что в заключении прокурора, участвовавшего в процессе, практически была повторена моя аргументация.

Увы, “чувство глубокого удовлетворения” недолго ласкает душу. И маленькая победа меркнет на фоне ощущения, что ты находишься в “правовом зазеркалье”: с одной стороны, все правильно, все по закону, а с другой стороны - сплошной абсурд.

Взять хотя бы то самое бутовское дело... Наверное, многие радовались, что в избирательном законодательстве появилась статья, запрещающая участие администрации предприятий в сборе подписей. Мол, наконец-то будет положен конец злоупотреблению служебным положением. Но вот что получается: баллотируется много всякого начальства (в том числе и в советники), а отказ в регистрации за участие в сборе подписей получает руководитель детского досугового центра, у которого всего 19 сотрудников. У остальных все в порядке. Конечно, разве большое начальство само собирает подписи? Для этого есть секретарши и другие послушные исполнители. Не придерешься...

В общем, как в анекдоте: травят волков, а зайцу приходится прятаться - поймают, поди докажи, что не волк!

Или взять то, что происходит с проверкой подписных листов. Еще весной, познакомившись с проектами законов о выборах, мы схватились за голову: статьи, посвященные проверке подписных листов, написаны так, что ошибка в одной цифре и подделка подписи оказываются равновеликими нарушениями - и в том, и в другом случае подпись избирателя признается “недостоверной”. Бедные кандидаты никак не могут понять, почему вдруг у них оказывается так много “недостоверных” подписей: собирали сами и уверены в каждой подписи. Ан нет, все по закону: там зачеркнули букву и не догадались написать “исправленному верить”, тут избиратель по-рассеянности написал не тот номер квартиры, там поставил не ту дату. А здесь - полный завал: сборщик подписей забыл указать дату, когда он заверял лист - и все подписи на листе оказываются “недостоверными”.

И вот - приходится отказывать кандидату в удовлетворении его жалобы: ТИК все сделала по закону, нет оснований отменять ее решение. Десятки кандидатов, чьи фамилии не попали в избирательный бюллетень из-за неаккуратности или невнимательности сборщиков подписей или самих кандидатов. Жалко и обидно.

Еще обиднее другое. Многие кандидаты обвиняют ТИК в предвзятости, в том, что комиссия по-разному относится к разным кандидатам. Поди докажи! Представители ТИК клятвенно уверяют: мы ко всем относимся одинаково. Проверить бы хотя бы одну комиссию - огромный объем работы, руки не дойдут. Да и многие вещи не проверишь. Например, кандидаты обижаются: член ТИК, принимавший подписи, должен был подсказать, что на подписном листе не хватает даты его заверения кандидатом или сборщиком. Но член ТИК этого делать не обязан. Хотя не приходится сомневаться: “угодным” кандидатам и подсказывали, и помогали.

Можно ли упрекать кандидатов, что они изначально не воспринимали ТИК как своего врага? И не требовали по каждой мелочи бумажку. А теперь не могут доказать, что им отказали заверить еще один подписной лист или не пригласили участвовать в проверке подписей. Можно только дать совет на будущее: будьте аккуратны и бдительны, будьте готовы к тому, что к вам будут пристрастны, не полагайтесь на неформальные разговоры, а требуйте формального оформления.

Правильно утверждение, что незнание законов не освобождает от ответственности. Но мы неоднократно слышали жалобы кандидатов: не смогли достать московский закон о выборах. Я знаю, что это правда, что этот закон так просто не купить. По-видимому, закон был издан недостаточным тиражем. Что это - ошибка или сознательная политика?

Я знаю, что закон несовершенен. Знаю это, наверное, лучше многих, ибо всю весну бился над поправками к нему. Но сейчас, сталкиваясь с практикой его применения, я становлюсь пессимистом: я начинаю думать, что дальнейшие усовершенствования не улучшат закон, а дадут обратный эффект.

Аркадий Любарев

5 декабря 1999 г.